Общие замечания
Вопросы этого типа вызывают чувства «вероятностного смыс-
ла», «условности» (Simon & Weber, 1988с, с. 365). Что означают
эти слова? Вообще терапевты занимают эмпатическую позицию
по отношению к страданиям людей, с которыми работают. Но
разве не следовало бы относиться с подобной эмпатией и к ре-
шениям, найденным этими людьми, а также к возможностям,
остающимся нераскрытыми? Именно в этом ракурсе и работают
вопросы, направленные на конструирование возможностей.
Они помогают вносить в циркулярную процедуру новые
креативные возможности.
Поскольку систему нельзя заставить
принять новые решения, эти вопросы благодаря своей игровой
форме предлагают еще один способ открытия новых возмож-
ностей. Совсем не обязательно, чтобы эти вопросы были реа-
листичными и тем более пригодными для реализации. Однако
в любом случае они предлагают новые элементы: «Предполо-
жим, что...», «Если бы так случилось, что...», «Что бы про-
изошло, если...», «Кто как реагировал бы, если...». Во всех этих
случаях остается возможность для быстрого отступления: «Ведь
это был всего лишь вопрос, а ни в коем случае не совет, не
домашнее задание...». Поэтому такие вопросы направлены про-
тив страха перед любыми изменениями, поскольку предпола-
гают пробную тактику. Их гипотетический характер позволяет
быть немного «наглее», чем при ежедневном общении. Ведь
рассматривается лишь «будто бы реальность» (виртуальная),
которая никого не затрагивает.
...
можно задать гипотетические вопросы о роли тера-
певта:
Представим себе, что в мире нет никаких терапевтов. Что бы вы пред-
приняли для решения вашей проблемы?
Представим себе, что мы поставили вас перед фактом, что ваша про-
блема нерешаема. Как бы вы реагировали на такое сообщение? А ваш
супруг?
...
В виде гипотез можно также переосмысливать и мысли о
прошлом:
Если бы вы заменили ваше утверждение «Моя мама меня не любила» на
другое — «Все же она любила меня, но не осмеливалась показать это»,
изменилось бы что-то в вашей жизни?
...
Особенно много вопросов о «возможностях» сформулирова-
но в рамках терапевтического подхода, ориентированного на
принятие решений (раздел 1.4). Однако мы хотим предостеречь
от безоглядного использования вопросов этого типа. Каждый
вопрос, как уже говорилось, содержит определенную интерпре-
тацию с присущим ей отношением к действительности. Кроме
этого, каждый вопрос о возможностях несет в себе некие нор-
мы, согласно которым та или иная проблема могла бы быть
решена. Но если саму проблему можно рассматривать как «по-
лезную», например, как средство творческого разрешения сис-
темной дилеммы, то на передний план выйдут «прогрессивные»
аспекты проблемы, и тогда следовало бы избегать любых форм
«нормирования» ситуаций (даже обещающих скорый эффект!).
Поэтому вопросам «на решение» рекомендуется противо-
поставлять вопросы на «обострение проблемы»: как умышлен-
но вызывать проблему, как ее «сохранить», «ухудшить» или
увековечить и т. п. Все эти вопросы «на возможности», так же
как и их комбинации, можно усовершенствовать следующими
способами.
Вопросы, ориентированные на решения
(«коррекционные вопросы»)
И.: Хорошо. Ты считаешь, что у тебя есть проблема. Но если я тебя спро-
шу: «Как бы ты назвал свою проблему?» — то мог бы ты выразить это
одним словом или фразой?
Р. (кивает головой).
И.: Интересно, какой фразой можно было бы выразить решение?
(Hargens, 1995, с. 38).
Всюду, куда обращаются клиенты: к врачу, в социальные
службы или в бюро по трудоустройству, — они начинают с
того, что представляют свою проблему. Клиенты уже давно за-
фиксированы на этой проблеме, ведь иначе они не пришли бы
на прием. Однако по мере сужения внимания на проблеме как
таковой из поля зрения выпадает все то, что «еще способно
функционировать». Но эти «выпадения» могут давать необхо-
димые намеки при поисках решения для нефункционирующих
частей «Я». Вот почему такой эффективной является тактика
раскрытия новых возможностей, лежащих за границами про-
блемы. Поиск идей и индивидуального опыта в этом направле-
нии следует начинать сразу же, иногда даже на начальных фазах
терапии, при описании проблемы.
...
Вопросы «об ухудшении»
Противоположная стратегия — вопросы об ухудшении —
является альтернативным путем к тем самым результатам, ко-
торые достигаются вопросами на коррекцию: эта стратегия рас-
крывает активные стремления создавать и сохранять пробле-
мы, а также все то, что препятствует разрешению проблем:
Представим себе, что вы сознательно задумали заиметь проблему по-
серьезнее этой или сохранить ее, или, возможно, увековечить ее: что
бы вы смогли для этого сделать?
В эти вопросы можно также вовлечь партнеров или других
близких людей:
Каким образом другие могли бы помочь вам сохранить проблему? Что
могли бы предложить вам другие, чтобы вы и дальше оставались недо-
вольным (плохо себя чувствовали)?
7.6. Вопросы, ориентированные и на решение,
и на проблему
Если найдены ноу-хау, то есть идеи и стратегии внесения
изменений, можно, ориентируясь на них как на достигнутый
уровень новых возможностей, начать разыгрывать разные виды
сценариев.
1) Вопросы о пользе сохранения проблемы
Вместе с клиентом можно подумать о преимуществах, кото-
рые предоставляют стратегии сохранения проблемы или ее во-
зобновления, хотя бы даже на некоторое время. Можно задать
следующие вопросы:
•
•
Если бы в вашей жизни произошло чудо, то вы восприняли бы это поло-
жительно или отрицательно?
Приветствовали ли бы ваше состояние ваш супруг (шеф, коллеги, дети)
после того, как случилось чудо, или же восприняли бы его с грустью?
Пример
Один банкир уже давно ненавидел свою профессию, считая, что она его
слишком перегружает. Но он никак не осмеливался уйти, кроме того, он
никогда не был смельчаком. Выбраться из этого болота ему помогла
«карьера» маниакально-депрессивного больного и ранний выход на пен-
сию. На вопрос, что бы он делал, если бы фея забрала его психоз, он
отреагировал массивным непсихотическим страхом — ведь это могло
бы вернуть его к ненавистной профессиональной деятельности.
2) Планы на будущее
Можно расспросить и о том, какие «шансы на будущее»
заключают в себе отношения клиента с его проблемой:
Как долго вы собираетесь старательно оберегать свою проблему в «ук-
ромном месте»? А может, у нее уже появилась своя собственная комна-
та? Возможно, придет время, и вы выставите ее за дверь? Как это могло
бы случиться быстрее всего?
Вы хотите оставаться со своим психозом на всю жизнь или же рассмат-
риваете ваши отношения с болезнью как «пробный брак»?
Как долго вы (молодая женщина с анорексией) сможете держать удо-
вольствие от хорошей еды под дулом своей сильной воли? Когда в бли-
жайшее время у вас может наконец-то прорваться «кайф от жизни»?
Мы уже поняли, что ты злишься на своих родителей и хочешь наказать
их. Как ты думаешь, когда ты накажешь их «по полной программе» —
через год, два или же уже в следующем месяце?
3) Вопросы о «сознательном рецидиве»
Особенно действенными в терапевтическом плане являются
вопросы о «намеренном рецидиве» — возвращении к «про-
блемному» поведению, уже отошедшему в прошлое:
•
Если вы уже давно распрощались со своей проблемой, но решили «выз-
вать» ее еще раз, как можно было бы придать такому «приглашению»
больше шарма и достичь полного успеха?
Пример
Девушка 14 лет была впервые госпитализирована в психиатрическую
клинику. После этого все члены ее семьи начали уделять ей больше вре-
мени, заботиться о ней. Ей это понравилось. К концу семейной терапии
мы вместе с ней подумали, что для нее открываются совсем неплохие
возможности, если она, считая, что ей уделяют недостаточно внимания,
лишь коротко намекнет: «Я хочу вам только напомнить... (название пси-
хиатрической клиники)».
4) Вопросы «как будто...»
Если в процессе беседы вырисовывается очевидная польза
от проблемы (болезни, конфликта, снижения способности), то
возникает вопрос: нельзя ли достичь той же пользы при мень-
ших усилиях и меньшем вреде для себя. В таких случаях полезно
задать вопрос о различии между проблемой как таковой и ее
представлением — то есть «сделай так, будто...»:
•
Предположим, на следующей неделе у вас не будет болеть голова, но
вы все еще будете желать, чтобы ваш партнер внимательно к вам отно-
сился — так, чтобы он отменил все свои планы, сидел около вас и вни-
мательно слушал ваши жалобы. Как вы смогли бы этого достичь?
Предположим, в присутствии вашего партнера вы будете вести себя так,
будто у вас болит голова: будет ли он таким же внимательным, как и
раньше?
Следует сказать, что «как будто» вопросы могут выполнять
функцию сознательного стимулирования проблемы.
...
ПОЗИТИВНАЯ КОННОТАЦИЯ
...
Техника позитивной коннотации была разработана в рам-
ках Миланской модели на основе лингвистически-философс-
ких рассуждений (ср. также раздел 3.3). Линейный характер
языка как такового навязывает оценку и «мораль», которые
являются внутренними, как бы «врожденными» свойствами
языка» (Selvini Palazzoli, 1977, с. 58). Но этому утверждению и
противостояли миланцы, применяя принципиально положитель-
ные оценки моделей поведения. Секрет владения этой техникой
состоит в том, чтобы не поддаваться внутреннему искушению
делить семью на «хороших» и «плохих» или рассматривать сим-
птомы одних членов семьи сквозь «психопатологическую» при-
зму других («некто ведет себя так, потому что у того, другого,
тяжелое расстройство» и т. д.). Тогда семья разделится на «хо-
роших» и «плохих» и ее целостный образ будет довольно слож-
но распознать. А если у терапевта возникает раздражение (или
даже злость) по отношению к тем или иным членам семьи, то
это несомненно будет указывать на «зависание» терапевта, ко-
торый в своем внутреннем диалоге попал в наезженную колею.
...
Пример циркулярного опроса, с помощью которого был найден подход к
позитивной коннотации: супружеская пара соглашается на терапию пос-
ле того, как жена приблизительно полгода назад узнала, что ее муж дав-
но поддерживает отношения с любовницей. Стандартная модель их от-
ношений была сведена к взаимным оскорблениям; они постепенно зас-
тряли в обвинениях типа «с ним (ней) всегда было тяжело». Супруг счи-
тал, что его жена только и умеет, что цепляться к нему, тогда как он всю
жизнь положил на благо семьи. Женщина считала, что ее использовали
в качестве «подпорки» во имя карьеры мужа и воспитания его детей.
Терапевту с трудом далась нейтральная позиция («невовлеченности»
ни в одну из сторон). Стиль, в котором пара представляла свою пробле-
му, не особенно содействовал применению позитивной коннотации. Од-
нако следующий вопрос приоткрыл дверь для совместного диалога этой
пары: «Все, что вы рассказали, уходит далеко за пределы вашей супру-
жеской жизни. Вы затронули вопрос о том, как наше общество определя-
ет роли женщины и мужчины. Об этом я могу сказать только то, что неко-
торое перемирие возможно. Но возможно оно только тогда, когда каж-
дый из вас сможет признать те усилия, которые вы оба прикладываете,
чтобы наполнить свои роли настоящей жизнью. И поэтому мне хотелось
бы задать вам обоим один и тот же вопрос: как вы полагаете, кто из вас
больше способен признать заслуги другого: вы — вашего мужа или же
вы — вашей жены?» В первый момент этот вопрос обескуражил обоих.
Но после некоторого размышления они ответили. Стало очевидным, как
ничтожно мало внимания они уделяли именно этому аспекту их отноше-
ний — взаимному признанию. В итоге появилась возможность сделать
следующий ритуальный шаг — высказать друг другу давно забытую бла-
годарность.
Позитивная коннотация нашла свое выражение в самой структуре воп-
роса. Не имеет значения, как они отвечали: в любом случае ответы явно
наталкивали на положительные характеристики, даже если каждый из
них сказал бы: «Только я могу оценить заслуги моего партнера».
9.2. Реинтерпретация — рефрейминг
Рефрейминг* следует сегодня рассматривать как одну из
наиболее важных системных интервенций. Этот метод придает
новый смысл привычным явлениям, в частности, при простом
их перемещении в иные рамки, изменяющие значение явления
или события.
Г. Бейтсон неоднократно указывал на то, что значение ин-
формации зависит от маркеров контекста, то есть от сигна-
лов, указывающих, как именно следует понимать каждое выс-
казывание.
...
Особенно тяжелой и угрожающей формой для сохранения экзистенци-
ального равновесия при изменении рамок является ситуация, когда один
из партнеров (супругов) во время конфликта бросает: «Я тебя никогда
не любил(а)!» Или же когда выясняется, что один из супругов уже давно
имеет внебрачные отношения. В таких ситуациях вся предыдущая жизнь
может предстать в совершенно ином, отрицательном свете. И это тоже
будет рефрейминг.
Рамки, которые люди приносят с собой в терапию, обыч-
но не являются ни радостными, ни окрашенными в счастли-
вые тона. Поэтому при консультировании необходимо уметь
противопоставить имеющимся рамкам (в которых система
клиента воспринимает то или иное событие) другие — сис-
темные. Это значит, что всякий раз консультант должен спро-
сить себя: как могут восприниматься высказывания или пове-
дение клиента в системном ключе, как можно переосмыслить
существующий контекст, чтобы проявились положительные
стороны проблемы?
«Моей супруге для принятия решения всегда необходимо «нечто». Она
будет перебирать горы одежды, сравнивать, откладывать, пока не вы-
берет одну-единственную вещь» — «Значит, она принимает достаточно
обдуманные решения. Не является ли это для вас наилучшим компли-
ментом — ведь из всех мужчин мира она выбрала именно вас?» (Bandler
& Grinder, 1985, с. 27).
Системные рамки способны иногда перевернуть мир вверх
тормашками: здесь причинно-следственному образу мышле-
ния противопоставляется изменчивое, циркулярное мировоз-
зрение — причем в каждой «точке» терапевтического процесса!
Рефрейминг исповедует те же принципы, что и системная мо-
дель:
любые поведенческие проявления создают свой смысл (если известен
их контекст);
не существует оторванных от контекста характеристик личности;
для сохранения целостности системы любое поведение имеет свой
смысл и свое значение;
во внимание принимаются лишь способности; причиной проблем явля-
ется отсутствие оптимального соответствия между контекстом и спо-
собностью;
любой недостаток в одной из частей системы может оказаться преиму-
ществом в другой части этой же системы.
Подобная системная «система правил» проявляется практи-
чески в любой терапевтической интервенции, особенно в цир-
кулярных вопросах:
«Моя дочь катастрофически теряет вес!» — «А когда она отказалась от
еды — до или после вашего развода?».
(Правило: отказ от еды означает принятие активного решения, касаю-
щегося отношений в семье в данное время; любые проявления поведе-
ния создают свой смысл, если известен их контекст.)
Рефрейминг может применяться как в индивидуальной те-
рапии:
«Я так быстро могу разозлиться!» — «И для того чтобы показать, что
вас не устраивает, вы хотели бы научиться реагировать по-иному?»
(Правило: во внимание принимаются лишь способности.),
так и в системной терапии:
Длительный конфликт можно увидеть под иным углом зрения, если его
удается перенести в новые, более жизнеутверждающие рамки: «Я пора-
жен (а), как активно вы обсуждаете вопрос об установлении между вами
оптимальной дистанции».
(Правило: любое поведение имеет свой смысл для сохранения целост-
ной системы.)
Следующий пример показывает, как используется это правило в кон-
фронтационной интервенции: «Это просто невероятно, как вам удается
защитить жену своими взрывами злости?! И в самом деле, чтобы избе-
жать дальнейших споров, ей достаточно лишь увидеть вашу злобную
реакцию и не терять попусту время на поиск аргументов».
Широко известен рефрейминг, с успехом применяемый в
терапии семьи с дочерью, страдающей анорексией:
Вместо того чтобы акцентировать внимание на болезни дочери, тера-
певт обращается к ее роли жертвы. Он заметил, что в подростковом
возрасте, когда другие дети пытаются «разобраться» в отношениях с
ровесниками, девочка сосредоточила весь конфликтогенный потенци-
ал семьи на себе.
Следующий «классический» рефрейминг применяется при
первых встречах с клиентами, когда необходимо ослабить дав-
ление симптомов:
После того как терапевт сориентировался в переплетении семейных
проблем и уже может приступить к выяснению ожиданий клиентов или к
их желанию как-то изменить ситуацию, стоит поддержать идентифици-
рованного пациента и намекнуть ему, что именно он взял на себя зада-
ние быть для семьи «красной тряпкой». Это он делает все возможное,
чтобы остальные члены семьи не испытывали излишней необходимос-
ти в поисках лучшего решения ситуации. Понятно, что от этого выиграют
все. На этих примерах хорошо видно, насколько новые рамки отличают-
ся от предыдущих, особенно когда проблема рассматривается всеми
как неизбежная «тягость» или неприятность.
Неспособность можно переформулировать в особую спо-
собность:
«Итак, вы можете не только не уступать вашему чувству голода, но даже
наоборот, усиливать его — невзирая на то, что это дается вам совсем
нелегко. Оказывается, у вас громадная сила воли» (анорексия).
Аналогично, отставание в развитии — в терпеливость:
«Тебе уже долго удается держать язык за зубами и ничего не говорить о
себе — и это при том, что ты вовсе не уверен, понравилось ли бы твоим
родителям, если бы ты говорил без умолку» (мутизм).
«Итак, вы решили, что ваш брак никоим образом не может стать более удач-
ным, чем замужество вашей мамы. И в самом деле, это значительно облег-
чает ей восприятие собственной жизни, ведь ей теперь уже не нужно «рас-
шибать голову об стену», оплакивая свой неудавшийся брак. Вы изо всех
сил поддерживаете ее: видишь, мол, и мой брак не удался — как у всех».
Целью терапевтического рефрейминга является определе-
ние существенных расхождений системы клиента и существую-
щей реальности; его заданием —возбуждение у клиента сомне-
ний в его «истинных», «настоящих» действиях. Поэтому важ-
нейшая функция рефрейминга состоит в «расшатывании» су-
ществующих взглядов на суть вещей. Если все может быть иначе,
если на все вокруг можно по крайней мере взглянуть с иных
позиций, то и этого порой бывает достаточно для появления
новых переживаний, нового видения ситуаций и событий —
иного, чем прежде, когда все шло по привычной, однобокой и
ригидной колее. Подробнее с этим методом можно ознако-
миться в работах П. Вацлавика и др. (Watzlawick et al., 1974), а
также Р. Бэндлера и Дж. Гриндера (Bandler & Grinder, 1985).
Вопросы этого типа вызывают чувства «вероятностного смыс-
ла», «условности» (Simon & Weber, 1988с, с. 365). Что означают
эти слова? Вообще терапевты занимают эмпатическую позицию
по отношению к страданиям людей, с которыми работают. Но
разве не следовало бы относиться с подобной эмпатией и к ре-
шениям, найденным этими людьми, а также к возможностям,
остающимся нераскрытыми? Именно в этом ракурсе и работают
вопросы, направленные на конструирование возможностей.
Они помогают вносить в циркулярную процедуру новые
креативные возможности.
Поскольку систему нельзя заставить
принять новые решения, эти вопросы благодаря своей игровой
форме предлагают еще один способ открытия новых возмож-
ностей. Совсем не обязательно, чтобы эти вопросы были реа-
листичными и тем более пригодными для реализации. Однако
в любом случае они предлагают новые элементы: «Предполо-
жим, что...», «Если бы так случилось, что...», «Что бы про-
изошло, если...», «Кто как реагировал бы, если...». Во всех этих
случаях остается возможность для быстрого отступления: «Ведь
это был всего лишь вопрос, а ни в коем случае не совет, не
домашнее задание...». Поэтому такие вопросы направлены про-
тив страха перед любыми изменениями, поскольку предпола-
гают пробную тактику. Их гипотетический характер позволяет
быть немного «наглее», чем при ежедневном общении. Ведь
рассматривается лишь «будто бы реальность» (виртуальная),
которая никого не затрагивает.
...
можно задать гипотетические вопросы о роли тера-
певта:
Представим себе, что в мире нет никаких терапевтов. Что бы вы пред-
приняли для решения вашей проблемы?
Представим себе, что мы поставили вас перед фактом, что ваша про-
блема нерешаема. Как бы вы реагировали на такое сообщение? А ваш
супруг?
...
В виде гипотез можно также переосмысливать и мысли о
прошлом:
Если бы вы заменили ваше утверждение «Моя мама меня не любила» на
другое — «Все же она любила меня, но не осмеливалась показать это»,
изменилось бы что-то в вашей жизни?
...
Особенно много вопросов о «возможностях» сформулирова-
но в рамках терапевтического подхода, ориентированного на
принятие решений (раздел 1.4). Однако мы хотим предостеречь
от безоглядного использования вопросов этого типа. Каждый
вопрос, как уже говорилось, содержит определенную интерпре-
тацию с присущим ей отношением к действительности. Кроме
этого, каждый вопрос о возможностях несет в себе некие нор-
мы, согласно которым та или иная проблема могла бы быть
решена. Но если саму проблему можно рассматривать как «по-
лезную», например, как средство творческого разрешения сис-
темной дилеммы, то на передний план выйдут «прогрессивные»
аспекты проблемы, и тогда следовало бы избегать любых форм
«нормирования» ситуаций (даже обещающих скорый эффект!).
Поэтому вопросам «на решение» рекомендуется противо-
поставлять вопросы на «обострение проблемы»: как умышлен-
но вызывать проблему, как ее «сохранить», «ухудшить» или
увековечить и т. п. Все эти вопросы «на возможности», так же
как и их комбинации, можно усовершенствовать следующими
способами.
Вопросы, ориентированные на решения
(«коррекционные вопросы»)
И.: Хорошо. Ты считаешь, что у тебя есть проблема. Но если я тебя спро-
шу: «Как бы ты назвал свою проблему?» — то мог бы ты выразить это
одним словом или фразой?
Р. (кивает головой).
И.: Интересно, какой фразой можно было бы выразить решение?
(Hargens, 1995, с. 38).
Всюду, куда обращаются клиенты: к врачу, в социальные
службы или в бюро по трудоустройству, — они начинают с
того, что представляют свою проблему. Клиенты уже давно за-
фиксированы на этой проблеме, ведь иначе они не пришли бы
на прием. Однако по мере сужения внимания на проблеме как
таковой из поля зрения выпадает все то, что «еще способно
функционировать». Но эти «выпадения» могут давать необхо-
димые намеки при поисках решения для нефункционирующих
частей «Я». Вот почему такой эффективной является тактика
раскрытия новых возможностей, лежащих за границами про-
блемы. Поиск идей и индивидуального опыта в этом направле-
нии следует начинать сразу же, иногда даже на начальных фазах
терапии, при описании проблемы.
...
Вопросы «об ухудшении»
Противоположная стратегия — вопросы об ухудшении —
является альтернативным путем к тем самым результатам, ко-
торые достигаются вопросами на коррекцию: эта стратегия рас-
крывает активные стремления создавать и сохранять пробле-
мы, а также все то, что препятствует разрешению проблем:
Представим себе, что вы сознательно задумали заиметь проблему по-
серьезнее этой или сохранить ее, или, возможно, увековечить ее: что
бы вы смогли для этого сделать?
В эти вопросы можно также вовлечь партнеров или других
близких людей:
Каким образом другие могли бы помочь вам сохранить проблему? Что
могли бы предложить вам другие, чтобы вы и дальше оставались недо-
вольным (плохо себя чувствовали)?
7.6. Вопросы, ориентированные и на решение,
и на проблему
Если найдены ноу-хау, то есть идеи и стратегии внесения
изменений, можно, ориентируясь на них как на достигнутый
уровень новых возможностей, начать разыгрывать разные виды
сценариев.
1) Вопросы о пользе сохранения проблемы
Вместе с клиентом можно подумать о преимуществах, кото-
рые предоставляют стратегии сохранения проблемы или ее во-
зобновления, хотя бы даже на некоторое время. Можно задать
следующие вопросы:
•
•
Если бы в вашей жизни произошло чудо, то вы восприняли бы это поло-
жительно или отрицательно?
Приветствовали ли бы ваше состояние ваш супруг (шеф, коллеги, дети)
после того, как случилось чудо, или же восприняли бы его с грустью?
Пример
Один банкир уже давно ненавидел свою профессию, считая, что она его
слишком перегружает. Но он никак не осмеливался уйти, кроме того, он
никогда не был смельчаком. Выбраться из этого болота ему помогла
«карьера» маниакально-депрессивного больного и ранний выход на пен-
сию. На вопрос, что бы он делал, если бы фея забрала его психоз, он
отреагировал массивным непсихотическим страхом — ведь это могло
бы вернуть его к ненавистной профессиональной деятельности.
2) Планы на будущее
Можно расспросить и о том, какие «шансы на будущее»
заключают в себе отношения клиента с его проблемой:
Как долго вы собираетесь старательно оберегать свою проблему в «ук-
ромном месте»? А может, у нее уже появилась своя собственная комна-
та? Возможно, придет время, и вы выставите ее за дверь? Как это могло
бы случиться быстрее всего?
Вы хотите оставаться со своим психозом на всю жизнь или же рассмат-
риваете ваши отношения с болезнью как «пробный брак»?
Как долго вы (молодая женщина с анорексией) сможете держать удо-
вольствие от хорошей еды под дулом своей сильной воли? Когда в бли-
жайшее время у вас может наконец-то прорваться «кайф от жизни»?
Мы уже поняли, что ты злишься на своих родителей и хочешь наказать
их. Как ты думаешь, когда ты накажешь их «по полной программе» —
через год, два или же уже в следующем месяце?
3) Вопросы о «сознательном рецидиве»
Особенно действенными в терапевтическом плане являются
вопросы о «намеренном рецидиве» — возвращении к «про-
блемному» поведению, уже отошедшему в прошлое:
•
Если вы уже давно распрощались со своей проблемой, но решили «выз-
вать» ее еще раз, как можно было бы придать такому «приглашению»
больше шарма и достичь полного успеха?
Пример
Девушка 14 лет была впервые госпитализирована в психиатрическую
клинику. После этого все члены ее семьи начали уделять ей больше вре-
мени, заботиться о ней. Ей это понравилось. К концу семейной терапии
мы вместе с ней подумали, что для нее открываются совсем неплохие
возможности, если она, считая, что ей уделяют недостаточно внимания,
лишь коротко намекнет: «Я хочу вам только напомнить... (название пси-
хиатрической клиники)».
4) Вопросы «как будто...»
Если в процессе беседы вырисовывается очевидная польза
от проблемы (болезни, конфликта, снижения способности), то
возникает вопрос: нельзя ли достичь той же пользы при мень-
ших усилиях и меньшем вреде для себя. В таких случаях полезно
задать вопрос о различии между проблемой как таковой и ее
представлением — то есть «сделай так, будто...»:
•
Предположим, на следующей неделе у вас не будет болеть голова, но
вы все еще будете желать, чтобы ваш партнер внимательно к вам отно-
сился — так, чтобы он отменил все свои планы, сидел около вас и вни-
мательно слушал ваши жалобы. Как вы смогли бы этого достичь?
Предположим, в присутствии вашего партнера вы будете вести себя так,
будто у вас болит голова: будет ли он таким же внимательным, как и
раньше?
Следует сказать, что «как будто» вопросы могут выполнять
функцию сознательного стимулирования проблемы.
...
ПОЗИТИВНАЯ КОННОТАЦИЯ
...
Техника позитивной коннотации была разработана в рам-
ках Миланской модели на основе лингвистически-философс-
ких рассуждений (ср. также раздел 3.3). Линейный характер
языка как такового навязывает оценку и «мораль», которые
являются внутренними, как бы «врожденными» свойствами
языка» (Selvini Palazzoli, 1977, с. 58). Но этому утверждению и
противостояли миланцы, применяя принципиально положитель-
ные оценки моделей поведения. Секрет владения этой техникой
состоит в том, чтобы не поддаваться внутреннему искушению
делить семью на «хороших» и «плохих» или рассматривать сим-
птомы одних членов семьи сквозь «психопатологическую» при-
зму других («некто ведет себя так, потому что у того, другого,
тяжелое расстройство» и т. д.). Тогда семья разделится на «хо-
роших» и «плохих» и ее целостный образ будет довольно слож-
но распознать. А если у терапевта возникает раздражение (или
даже злость) по отношению к тем или иным членам семьи, то
это несомненно будет указывать на «зависание» терапевта, ко-
торый в своем внутреннем диалоге попал в наезженную колею.
...
Пример циркулярного опроса, с помощью которого был найден подход к
позитивной коннотации: супружеская пара соглашается на терапию пос-
ле того, как жена приблизительно полгода назад узнала, что ее муж дав-
но поддерживает отношения с любовницей. Стандартная модель их от-
ношений была сведена к взаимным оскорблениям; они постепенно зас-
тряли в обвинениях типа «с ним (ней) всегда было тяжело». Супруг счи-
тал, что его жена только и умеет, что цепляться к нему, тогда как он всю
жизнь положил на благо семьи. Женщина считала, что ее использовали
в качестве «подпорки» во имя карьеры мужа и воспитания его детей.
Терапевту с трудом далась нейтральная позиция («невовлеченности»
ни в одну из сторон). Стиль, в котором пара представляла свою пробле-
му, не особенно содействовал применению позитивной коннотации. Од-
нако следующий вопрос приоткрыл дверь для совместного диалога этой
пары: «Все, что вы рассказали, уходит далеко за пределы вашей супру-
жеской жизни. Вы затронули вопрос о том, как наше общество определя-
ет роли женщины и мужчины. Об этом я могу сказать только то, что неко-
торое перемирие возможно. Но возможно оно только тогда, когда каж-
дый из вас сможет признать те усилия, которые вы оба прикладываете,
чтобы наполнить свои роли настоящей жизнью. И поэтому мне хотелось
бы задать вам обоим один и тот же вопрос: как вы полагаете, кто из вас
больше способен признать заслуги другого: вы — вашего мужа или же
вы — вашей жены?» В первый момент этот вопрос обескуражил обоих.
Но после некоторого размышления они ответили. Стало очевидным, как
ничтожно мало внимания они уделяли именно этому аспекту их отноше-
ний — взаимному признанию. В итоге появилась возможность сделать
следующий ритуальный шаг — высказать друг другу давно забытую бла-
годарность.
Позитивная коннотация нашла свое выражение в самой структуре воп-
роса. Не имеет значения, как они отвечали: в любом случае ответы явно
наталкивали на положительные характеристики, даже если каждый из
них сказал бы: «Только я могу оценить заслуги моего партнера».
9.2. Реинтерпретация — рефрейминг
Рефрейминг* следует сегодня рассматривать как одну из
наиболее важных системных интервенций. Этот метод придает
новый смысл привычным явлениям, в частности, при простом
их перемещении в иные рамки, изменяющие значение явления
или события.
Г. Бейтсон неоднократно указывал на то, что значение ин-
формации зависит от маркеров контекста, то есть от сигна-
лов, указывающих, как именно следует понимать каждое выс-
казывание.
...
Особенно тяжелой и угрожающей формой для сохранения экзистенци-
ального равновесия при изменении рамок является ситуация, когда один
из партнеров (супругов) во время конфликта бросает: «Я тебя никогда
не любил(а)!» Или же когда выясняется, что один из супругов уже давно
имеет внебрачные отношения. В таких ситуациях вся предыдущая жизнь
может предстать в совершенно ином, отрицательном свете. И это тоже
будет рефрейминг.
Рамки, которые люди приносят с собой в терапию, обыч-
но не являются ни радостными, ни окрашенными в счастли-
вые тона. Поэтому при консультировании необходимо уметь
противопоставить имеющимся рамкам (в которых система
клиента воспринимает то или иное событие) другие — сис-
темные. Это значит, что всякий раз консультант должен спро-
сить себя: как могут восприниматься высказывания или пове-
дение клиента в системном ключе, как можно переосмыслить
существующий контекст, чтобы проявились положительные
стороны проблемы?
«Моей супруге для принятия решения всегда необходимо «нечто». Она
будет перебирать горы одежды, сравнивать, откладывать, пока не вы-
берет одну-единственную вещь» — «Значит, она принимает достаточно
обдуманные решения. Не является ли это для вас наилучшим компли-
ментом — ведь из всех мужчин мира она выбрала именно вас?» (Bandler
& Grinder, 1985, с. 27).
Системные рамки способны иногда перевернуть мир вверх
тормашками: здесь причинно-следственному образу мышле-
ния противопоставляется изменчивое, циркулярное мировоз-
зрение — причем в каждой «точке» терапевтического процесса!
Рефрейминг исповедует те же принципы, что и системная мо-
дель:
любые поведенческие проявления создают свой смысл (если известен
их контекст);
не существует оторванных от контекста характеристик личности;
для сохранения целостности системы любое поведение имеет свой
смысл и свое значение;
во внимание принимаются лишь способности; причиной проблем явля-
ется отсутствие оптимального соответствия между контекстом и спо-
собностью;
любой недостаток в одной из частей системы может оказаться преиму-
ществом в другой части этой же системы.
Подобная системная «система правил» проявляется практи-
чески в любой терапевтической интервенции, особенно в цир-
кулярных вопросах:
«Моя дочь катастрофически теряет вес!» — «А когда она отказалась от
еды — до или после вашего развода?».
(Правило: отказ от еды означает принятие активного решения, касаю-
щегося отношений в семье в данное время; любые проявления поведе-
ния создают свой смысл, если известен их контекст.)
Рефрейминг может применяться как в индивидуальной те-
рапии:
«Я так быстро могу разозлиться!» — «И для того чтобы показать, что
вас не устраивает, вы хотели бы научиться реагировать по-иному?»
(Правило: во внимание принимаются лишь способности.),
так и в системной терапии:
Длительный конфликт можно увидеть под иным углом зрения, если его
удается перенести в новые, более жизнеутверждающие рамки: «Я пора-
жен (а), как активно вы обсуждаете вопрос об установлении между вами
оптимальной дистанции».
(Правило: любое поведение имеет свой смысл для сохранения целост-
ной системы.)
Следующий пример показывает, как используется это правило в кон-
фронтационной интервенции: «Это просто невероятно, как вам удается
защитить жену своими взрывами злости?! И в самом деле, чтобы избе-
жать дальнейших споров, ей достаточно лишь увидеть вашу злобную
реакцию и не терять попусту время на поиск аргументов».
Широко известен рефрейминг, с успехом применяемый в
терапии семьи с дочерью, страдающей анорексией:
Вместо того чтобы акцентировать внимание на болезни дочери, тера-
певт обращается к ее роли жертвы. Он заметил, что в подростковом
возрасте, когда другие дети пытаются «разобраться» в отношениях с
ровесниками, девочка сосредоточила весь конфликтогенный потенци-
ал семьи на себе.
Следующий «классический» рефрейминг применяется при
первых встречах с клиентами, когда необходимо ослабить дав-
ление симптомов:
После того как терапевт сориентировался в переплетении семейных
проблем и уже может приступить к выяснению ожиданий клиентов или к
их желанию как-то изменить ситуацию, стоит поддержать идентифици-
рованного пациента и намекнуть ему, что именно он взял на себя зада-
ние быть для семьи «красной тряпкой». Это он делает все возможное,
чтобы остальные члены семьи не испытывали излишней необходимос-
ти в поисках лучшего решения ситуации. Понятно, что от этого выиграют
все. На этих примерах хорошо видно, насколько новые рамки отличают-
ся от предыдущих, особенно когда проблема рассматривается всеми
как неизбежная «тягость» или неприятность.
Неспособность можно переформулировать в особую спо-
собность:
«Итак, вы можете не только не уступать вашему чувству голода, но даже
наоборот, усиливать его — невзирая на то, что это дается вам совсем
нелегко. Оказывается, у вас громадная сила воли» (анорексия).
Аналогично, отставание в развитии — в терпеливость:
«Тебе уже долго удается держать язык за зубами и ничего не говорить о
себе — и это при том, что ты вовсе не уверен, понравилось ли бы твоим
родителям, если бы ты говорил без умолку» (мутизм).
«Итак, вы решили, что ваш брак никоим образом не может стать более удач-
ным, чем замужество вашей мамы. И в самом деле, это значительно облег-
чает ей восприятие собственной жизни, ведь ей теперь уже не нужно «рас-
шибать голову об стену», оплакивая свой неудавшийся брак. Вы изо всех
сил поддерживаете ее: видишь, мол, и мой брак не удался — как у всех».
Целью терапевтического рефрейминга является определе-
ние существенных расхождений системы клиента и существую-
щей реальности; его заданием —возбуждение у клиента сомне-
ний в его «истинных», «настоящих» действиях. Поэтому важ-
нейшая функция рефрейминга состоит в «расшатывании» су-
ществующих взглядов на суть вещей. Если все может быть иначе,
если на все вокруг можно по крайней мере взглянуть с иных
позиций, то и этого порой бывает достаточно для появления
новых переживаний, нового видения ситуаций и событий —
иного, чем прежде, когда все шло по привычной, однобокой и
ригидной колее. Подробнее с этим методом можно ознако-
миться в работах П. Вацлавика и др. (Watzlawick et al., 1974), а
также Р. Бэндлера и Дж. Гриндера (Bandler & Grinder, 1985).
Комментариев нет:
Отправить комментарий