четверг, 24 марта 2016 г.

Бесконечная игра (Вацлавик)


из  "Прагматика человеческих коммуникаций"
7.2. Бесконечная игра
В качестве теоретического примера, представим следующее.
Два человека решают сыграть в игру, состоящую в замене отрицания утверждением и наоборот во всем, по поводу чего они друг с другом общаются. Так «да» становится «нет», «Я не хочу» обозначает «Я хочу» и тому подобное. Заметим, что этот код их сообщений является семантическим договором, похожим на мириады других соглашений, применяемых двумя людьми, использующими общий язык. Однако не сразу становится очевидно, что как только игра вступает в силу, игроки уже не могут легко вернуться к своей «обычной» форме коммуникации. Если следовать правилу переворачивания смысла, сообщение «Давай прекратим играть» обозначает «Давай продолжим игру». Для того, чтобы прекратить игру, необходимо из нее выйти и поговорить о ней. Такое сообщение должно быть построено как метасообщение, но что бы не пытался сделать для этой цели один из игроков, на его сообщение все равно будет влиять правило переворачивания смысла, и следовательно, оно — бесполезно. Сообщение: «Давай прекратим игру» — неопределенно: во-первых, оно многозначительно как на объективном уровне (как часть игры), так и на метауровне (как сообщение об игре); во-вторых, два смысла — противо
(243/244)речивы и, в-третьих, специфическая природа игры не предлагает процедуру, позволяющую игрокам принимать решение на основе одного или другого смысла. Эта неспособность принимать решение делает для них прекращение игры невозможным, как только она началась. Такую ситуацию мы называем игрой без окончания бесконечной игры.
Можно согласиться с тем, что нельзя избежать дилеммы и положить конец игре, просто используя противоположное сообщение: «Давай продолжим игру». Но тщательное изучение показывает, что оно не корректно со строго логической точки зрения. Как мы неоднократно видели, никакое утверждение, сделанное в тех же рамках (здесь, игра в переворачивание и смысла) не может в то же время быть, с точки зрения правил, обоснованным утверждением. Даже если один игрок передал сообщение «Давай продолжим игру» и, по правилу, другой игрок его понял как «Давай завершим игру», то он, если придерживаться строгой логики, все равно столкнется с сообщением, которое ничего не решает. Что касается правил игры, то они не предполагают метасообщения, а сообщение, предлагающее окончание игры должно быть обязательно метасообщением. По правилам игры каждое сообщение является частью игры, и никакое сообщение не является исключением.
Мы привели этот пример, потому что он является парадигмальным не только как драматические примеры, описанные в 5.43, но и как бесчисленные дилеммы взаимоотношений в реальной жизни. Он освещает важный аспект того типа системы, которую мы сейчас изучаем: как только будет достигнуто подлинное соглашение, относительно переворачивания смысла, игроки больше никогда не будут его менять, потому что изменив его, им придется общаться, а коммуникации и являются сутью игры. Следовательно, в такой системе изнутри не может произойти никакого изменения.
(244/245)
7.21. Три возможности решения
Что могли сделать игроки чтобы решить дилемму? Существует три возможности:
(1) Игроки, предвидя необходимость коммуникаций по поводу игры, после того, как она начнется, могут договориться, что будут играть на английском языке, но будут использовать французские слова для своих метакоммуникаций. Любое заявление, сделанное на французском языке, например прекратить игру, будет, следовательно, оставаться за пределами тех сообщений, которые являются предметом правила переворачивания смысла, т.е. за пределами самой игры. Это предлагает достаточно эффективную процедуру по принятию решений. Однако в реальной человеческой коммуникации это невозможно, поскольку не существует метаязыка, только для коммуникации об коммуникации. В самом деле, поведение и, более узко, естественный язык используется для коммуникаций как на объективном, так и на метаязыковом уровнях, и мы уже описывали проблемы, которые в результате этого возникают (1.5).
(2) Игроки могли заранее договориться о временном ограничении, после которого они возвращаются к своей нормальной форме общения. Заслуживает внимания то, что это решение, хотя и не практикуемое в реальных человеческих коммуникациях, повлечет за собой обращение за помощью к внешнему фактору — времени, — который не затронут в их игре.
(3) Это приводит к третьей возможности, которая кажется единственной эффективной процедурой и обладает дополнительным преимуществом, к которому можно прибегнуть уже после того, как начнется игра: игроки могут обратиться со своей дилеммой к третьему человеку, с которым они оба поддерживают нормальный вид коммуникации и сообщить через него,
что игра закончена.
Терапевтическая особенность вмешательства посредника проясняется при сравнении с другим приме(245/246)ром бесконечной игры, в котором по условиям ситуации не существует медиатора.

Конституция вымышленной страны гарантирует право на неограниченные парламентерские дебаты.

Очень быстро обнаружится, что это правило — непрактично, поскольку любая партия может помешать достижению какого-либо решения, просто приняв участие в бесконечных прениях. Очевидно, что необходимо внести поправку в конституцию, но принятие поправки само по себе является предметом того же права на неограниченные дебаты, которые предполагают внесение поправки, и, следовательно, может быть отсрочено на неопределенный срок из-за неограниченных дебатов. В результате этого государственный аппарат — правительство страны — парализован и не способен внести изменение в свои правила, потому что это бесконечная игра.
Очевидно, что в этом случае нет посредника, который смог бы встать над правилами игры, воплощенными в конституции. Единственное изменение, которое может быть внесено, — это что-то яростное, например, революция, благодаря которой одна партия захватит власть и установит новую конституцию. Эквивалентами такого жестокого изменения в области взаимоотношений между людьми, занятых бесконечной игрой, являются разрыв, самоубийство или убийство. Как мы видели в пятой главе, мягкой вариацией на эту тему является «убийство» Джорджем своего вымышленного сына, которое разрушило старые правила и игру Марты в брак.
7.22. Парадигма психотерапевтического вмешательства
С нашей точки зрения, эта третья возможность (внешняя интервенция) является парадигмой психотерапевтического вмешательства. Другими словами, терапевт как посторонний человек способен сделать то, что сама система не в состоянии: изменить свои правила. Например, в 6.445 пара играла в бесконечную (246/247) игру без окончания, основное правило которой заключалось в утверждении мужа о своей абсолютной надежности и абсолютном принятии этого самоопределения женой. В этой игре взаимоотношений в тот момент, когда муж грозит быть неверным, возникает необратимый парадокс. Необратимость ситуации заключается в том факте, что, как и в других играх без окончания, она была продиктована правилами, но в ней отсутствовали метаправила для их изменения. Можно сказать, что сущность психотерапевтического вмешательства в таком случае состоит в формировании новой, расширенной системы (муж, жена и терапевт), в которой возможно не только смотреть на старую систему (супружескую диаду) снаружи, но и еще и терапевт может использовать силу парадокса для ее улучшения: терапевт может привнести в эту новую игру взаимоотношений такие правила, которые пригодятся для его терапевтических целей1.
1 Однако наш собственный опыт и многие другие работы в этой области свидетельствуют, что успешное терапевтическое вмешательство зависит от важного фактора времени. У терапевта имеется ограниченный благоприятный период, чтобы осуществить свою цель, что скрыто в природе человеческих взаимоотношений, Новая система относительно скоро сама консолидируется до такой степени, что терапевт окажется в почти безвыходном положении и тогда вряд ли сможет осуществить изменение, возможное в самом начале лечения. Это особенно верно в отношении семей, один из членов которых болен шизофренией; их сила «поглощения» того, кто угрожает их жесткой стабильности, действительно впечатляет. Как правило, терапевт консультирует другого терапевта, как только тот почувствует, что вовлечен в игру со своим пациентом или пациентами. Только рассказав об этой проблеме другому терапевту, он сможет выйти за рамки, в которые заключен.
 

Комментариев нет:

Отправить комментарий